И Песталоцци , а также с Иоганной Рейн (племянницей Клопштока), на которой впоследствии женился.

Зрелость

• законы распространяются на то, что есть; они суть неизменные свойства познаваемого;
• нормы суть предписания , касающиеся того, что должно быть;

нормы нарушаются - законы обусловлены структурой познающего ума и потому ненарушимы.

Фихте обнаруживает стремление стушевать этот дуализм природной и моральной необходимости : в его глазах мышление и деятельность , познание и поведение так тесно слиты в активности нашего духа , что отступление от норм поведения должно повлечь за собою и невозможность закономерного познания.

Кант, противопоставляя логическую необходимость законов познания моральной необходимости категорического императива, ставит познание в подчинённое отношение к моральному закону, не отрицая, однако, возможности познания вне нравственности. Фихте идёт дальше и допускает самую возможность знания лишь под условием допущения нравственных норм: «Kein Wissen ohne Gewissen».

Исходное положение философии Фихте представляет, таким образом, как бы синтез Декартовского «Cogito » с «категорическим императивом » Канта; оно заключает в себе одновременно и указание за самоочевиднейшую истину , и основное веление совести . Подобно тому, как механик предпосылает своим исследованиям постулаты «допусти существование движения» (хотя бы идеального), так и Фихте начинает с веления: «Cogita!».

«Я» как некоторая непрестанная духовная деятельность, необходимость сразу и моральная, и логическая , необходимость и мыслить, и действовать, ибо и мышление есть уже деятельность - вот что служит для Фихте началом философии: «Im Anfang war die That». Непрестанная деятельность духа есть нечто самоочевиднейшее, ибо в процессе познания нельзя отвлечься от «я» и его деятельности. Все дальнейшее содержание познания есть дальнейшее необходимое проявление этой активности нашего «я». Познание не есть неподвижная схема законов и форм мысли, данная нашему уму извне статически: оно всегда есть живой процесс, который нужно рассматривать динамически. Теория познания есть в то же время и теория деятельности, ибо все законы и все содержание познания извлекаются активностью духа из его собственной сущности. Итак, я есмь; это положение заключает в себе не только указание на первоосновной факт сознания, но в нём заключается также и указание на некоторый основной закон мышления - закон тождества .

Что значит «я есмь?». Это значит: «я» есмь «я». Каково бы ни было случайное эмпирическое содержание моего сознания, я несомненнейшим образом сознаю тождественность моего «я» с самим собой. Равным образом «я есмь» заключает в себе и основную категорию нашей мысли - категорию реальности. Я могу сомневаться в реальности чего угодно, только в реальности «я» сомневаться нельзя, ибо оно и есть основа реальности. Но установление активностью духа несомненного факта реальности «я» - «полагание я» - возможно лишь при предположении, что этому «я» противостоит нечто представляемое, сознаваемое им, для него, «субъекта», служащее «объектом». Таким образом, «я» предполагает нечто противостоящее ему - «не-я». Но понятия «я» и «не-я» находятся одно по отношению к другому в противоречии; следовательно, с противоположением «я» и «не-я» теснейшим образом связан и закон противоречия («Я не есть Не-я» - «А не есть не А»), а также категория отрицания, на последнюю же опираются суждения, в которых мы противополагаем субъект и предикат. Но «не-я» противостоит нашему «я» и ограничивает его, так же, как последнее ограничивает «не-я»; следовательно, обе стороны в процессе познания - субъект и объект - не безграничны, но взаимно ограничивают свою деятельность: «я» противополагает в «я» делимому (то есть ограниченному) «я» делимое «не-я».

Таковы «три основных положения» теоретической философии Фихте:

• синтезис

представляющие в своей последовательности диалектический процесс вскрытия противоречия и его «снимания» следующим за ним актом духа.

В третьем положении «я» и «не-я» взаимно ограничивают друг друга и сочетают в своём взаимоотношении свои противоположные свойства; в нём заключена категория ограничения или определения, ибо всякое определение есть синтез разнородного. Но в то же время в нём заключён и закон основания, в силу которого мы подводим видовые понятия под родовые, объединяя частное, различное в общем.

Но, как уже было замечено, познание есть процесс: «я» не созерцает просто «не-я», они взаимодействуют, при чём «я» играет активную роль (полагая «не-я»), а «не-я» - пассивную. На первый взгляд может показаться, что противоположность между ними качественная, то есть что «не-я» есть нечто абсолютно sui generis по сравнению с «я». Такова точка зрения догматизма , рассматривающего «не-я» - внешний мир - как нечто абсолютно чуждое нашему «я».

Догматики реализма впадают здесь в иллюзию: продукт творческой деятельности духа они принимают за потустороннюю реальность. На самом деле между «я» и «не-я» противоположность количественная: объекты познания представляются в большей или меньшей степени близкими нашему самосознанию, более или менее отчетливо сознаваемыми, но в конце концов все они принадлежат нашему «я». Творческий дух порождает «не-я», проектирует его перед нами, является причиной его кажущейся независимости от сознания - объективности, а его деятельность создаёт то устойчивое в изменчивых атрибутах «не-я», что представляет субстанциальность вещей.

Таким образом, из взаимоотношения субъекта и объекта вытекают категории взаимодействия , причинности и субстанциальности.

Однако почему же мы так склонны рассматривать «не-я» как нечто внешнее по отношению к нашему сознанию, существующее помимо его? Почему мы воображаем, будто за чувственной оболочкой явлений скрывается косная, материальная субстанция, являющаяся причиной нашего знания о явлениях внешнего мира?

Фихте нисколько не отрицает того принудительного характера, каким обладают восприятия, навязываемые нашему сознанию как нечто внешнее, независимо от нас существующее. Он объясняет эту метафизическую иллюзию следующим образом. Дух есть непрестанная деятельность, деятельность беспредельная, progressus in indefinitum; он как бы стремится охватить «не-я», сделать его всецело объектом наивысшей сознательности, духовности. «Не-я» - это чувственный материал, который должен быть охвачен «я» и возведён на степень ясного сознания; но «не-я» как бы ограничивает эту непрестанную деятельность духа: лишь ничтожная часть его проникает в сферу ясного сознания - остальное ускользает, как материал, подлежащий отчетливому исследованию и переработке духа в будущем. «Я» - как бы Сатурн , вечно пожирающий своё же детище «не-я» и никогда не удовлетворяющий своего голода. Моё эмпирическое сознание есть как бы арена этой вечной борьбы титана «я» с его собственным продуктом - чувственным миром. Но в моё непосредственное сознание проникает лишь конечный продукт этого стихийного процесса, этой вечной творческой деятельности «я». Мне предстоит внешний мир как нечто не зависящее от моей воли и от моего сознания не потому, чтобы он имел реальность как вещь в себе, но потому, что процесс его объективации творческим «я» был бессознательный процесс, и я неожиданно встречаю в моём сознании то, что вырастает из подсознательных глубин моего духа. Проекция мира во вне совершается в моём «я» бессознательным механизмом творческого воображения. Продуктом этой творческой деятельности и является, прежде всего, тот материал, из которого, так сказать, сотканы восприятия, а именно ощущения: ведь восприятия и суть ощущения, объективированные бессознательной деятельностью «я».

Но эта объективация ощущений сама возможна лишь при посредстве пространства и времени. В противоположность Канту, доказывавшему идеальность объектов, исходя из идеальности пространства и времени, Фихте доказывает на основании идеальности объектов идеальность пространства и времени .

Пространство как сплошная, однородная и бесконечно делимая среда представляется Фихте условием творческого акта проекции ощущений. Фихте, однако, не предполагает пространства в качестве пустого вместилища, которое творческая активность «я» заполняет объективированными ощущениями. Пространство есть выражение простого отношения сосуществования: не вещи находятся в пространстве, но они протяженны, потому что иначе не могли бы сосуществовать. Итак, объект протяжен; в каком же отношении находится к нему постоянно деятельный субъект? В чём соприкасается эта деятельность с порождаемым ею явлением? Наше «я» постоянно переносит внимание с одного предмета на другой: в каждое мгновение его «Blickpunct» направлен на что-нибудь - и этот миг настоящего в фокусе сознания, представляющий вечно подвижную границу между прошедшим и будущим, и есть условие для нашего самосознания.

Таким образом, для «полагания», реализирования объекта сознания нужно время, которое и есть отношение последовательности. Отсюда ясно, что пространство и время суть продукты внепространственной и вневременной творческой деятельности воображения. Внутренность непроницаемых объектов восприятия и то, что лежит за пределами непосредственной сферы восприятия, а также прошедшее время нереальны в смысле независимого от сознания существования; но для сознания они реальны, как представления, закономерно построяемые нашим воображением. Прошедшее существует для нас лишь как представление в настоящем. «Вопрос, существует ли реально прошедшее, равносилен вопросу: существует ли вещь в себе». Пустого пространства нет, протяженность и интенсивность ощущения необходимо синтетически связаны: пространство порождается экспансивной деятельностью воображения, выражающейся в сплошном непрерывном переходе от заполнения данного пространства ощущением а к заполнению его ощущением b, с, d и т. д. Но если процесс познания есть процесс непрерывного течения времени, то спрашивается, что же создаёт устойчивость, постоянство в этом потоке ощущений? Таким консервативным, устойчивым началом является рассудок (Verstand) - то, что фиксирует познаваемое нами, устанавливая понятия. Устанавливаемые рассудком понятия вырабатываются способностью суждения, представляющей коренной акт духовной деятельности; через его посредство мы доходим и до сознания в себе разума, то есть до сознания сознания или до самосознания. Таким образом, мы пришли к тому исходному пункту «Наукоучения», от которого отправились, как от самоочевидной истины. Следовательно, вся теоретическая философия представляет замкнутый круг.

В приведённом ходе рассуждений описан процесс познания, которым характеризуется наше теоретическое «я». Но в нашем «я» есть и практическая сторона. Взаимоотношения «я» и «не-я» в обоих случаях противоположны. С теоретической точки зрения, «я» полагает себя ограниченным через «не-я»: субъект без необходимо противополагаемого им и ограничивающего его объекта немыслим. С практической точки зрения это взаимоотношение субъекта и объекта меняется. «Я» полагает «не-я» определённым посредством «я». Центром нашего «я» является активность духа - умственное усилие и в то же время импульс воли. «Я» неудержимо стремится одухотворить, интеллектуализировать противостоящее ему «не-я» - поднять его на высшую ступень сознания, подчинить его закону разума, в котором кроется и закон совести. «Не-я» ограничивает «я», но этим оно сообщает толчок (Anstoss), задержку бесконечному стремлению «я» к господству. «Я» стремится преодолеть эту задержку. В нём пробуждаются влечения к рефлексии - но она предполагает непременно реализацию некоего объекта представления - и «я» проявляет это стремление к продуктивности. Но попытка «я» воплотить свои практические стремления, утолить ненасытимую жажду деятельности, наталкивается на ограничение со стороны «не-я». Отсюда неудовлетворенность, чувство принуждения; оно создаёт стремление к самоопределению. Самоопределение должно заключаться в свободе, в гармонии между влечением и его реализацией. Такая гармония достижима лишь непрестанной деятельностью ради деятельности, в чём и выражается «абсолютное влечение» нашего «я» - нравственный долг. У Фихте фактически различается статус не-Я в гносеологическом и онтологическом аспекте, игнорируется мысль, высказанная в «Наукоучении» о том, что не-Я существует независимо от конечного, эмпирического существа, что только в теории знания наукоучение берется вывести из Я все возможные определения не-Я и что Я творит согласно действительной вещи, сообразуется с действительной вещью.

Правовые нормы не суть нечто произвольно установленное человеком: нет, право есть непосредственное условие для проявления практическим «я» его деятельности, и лишь в силу реализации этой деятельности становится возможной и нравственность. На этом пункте Фихте расходится с Кантом, для которого правовые нормы были выводными из нравственного закона.

Фихте обособляет область юридическую от моральной. Право делает возможной и осуществимой нравственность , но оно не тождественно с нею. Нравственный закон есть веление совести, имеющее всеобщее и необходимое значение, - соблюдение правовых норм условно, предполагает обоюдность, взаимность; мораль распространяется на намерения - право касается лишь поступков, составляя как бы низшую ступень развития практического «я», которое в нравственности достигает наивысшей ступени.

В чём же должно проявляться взаимоограничение свободы разумных существ? Все они взаимодействуют в чувственном мире; деятельность их направлена на обработку, видоизменение того материала, какой представляет для них этот мир. Но в чувственном мире есть части, особенно тесно связанные с разумной деятельностью индивидуумов, представляющие непосредственную сферу для воплощения волевых актов в действительности: это человеческие тела. Следовательно, взаимоограничение людской свободы прежде всего заключается в предоставлении возможности каждому человеческому телу достигать полного и нормального развития. Организм человека должен быть приспособлен к выполнению тех бесконечно разнообразных действий, в каких нуждается разумное существо. Указывая на то, что тело есть орудие, воплощение воли в мире, а не препятствие для её деятельности, Фихте в корне разрушает дуалистическое представление о теле как темнице духа, как препятствии для реализации его свободы; он стремится показать, что аскетический взгляд на тело, как на нечто враждебное духу, несовместим с нравственным прогрессом.

Для Фихте неприкосновенность человеческого тела, права плоти есть нечто священное, и в этом отношении он сходится со своей метафизической полярностью - Спенсером . Но человеческие тела взаимодействуют не в пустом пространстве: для осуществления своих стремлений люди нуждаются, кроме собственного тела, в некоторых других объектах; для отдельного лица важно исключительное обладание известными вещами, так как в противном случае оно не могло бы подвергать их желаемым изменениям, встречая противодействие со стороны других лиц. Отсюда второе право - право собственности .

Фихте выводит это право ни исключительно из занятия, ни исключительно из труда или формирования, а вообще из воздействия свободной воли человека на природу. Без этого воздействия нет и права. Однако реализация свободы возможна лишь после признания её другими. Проблематическое право владения становится реальным, лишь когда владение объявлено мною, а другие признали его: тогда только владение делается собственностью. Где этого нет, там неизбежна война, являющаяся выражением бесправия. Нужно прочное обеспечение права - а оно возможно лишь если споры решаются подчинением враждующих сторон третьей, сильнейшей. Это подчинение ведёт к прочному обеспечению лишь при безусловности, при исключительном назначении охранять права договаривающихся сторон.

Таким образом, Фихте видит в государстве средство для реализации права. Не вдаваясь в исследование вопроса о том, какая должна быть форма правительства, Фихте настаивает на учреждении особого органа для надзора за правительством и для созвания народа при нарушении закона. Таковы эфоры , посредники между народом и правительством. Они не располагают никакой положительной властью: они могут только приостановить деятельность правительства и созвать народ на суд - следовательно, в их руках отрицательная власть.

Фихте глубоко верил в осуществимость своих политических идеалов и полагал, что «достаточно народу прожить полстолетия при предполагаемом им государственном строе - и самые понятия о преступлении изгладятся из его памяти» (см. Б. Н. Чичерин , «История политических учений», т. III, 397-442).

В этом понимании государства как средства для реализации идеи справедливости, в моральном энтузиазме и в интеллектуализме философии Фихте много общего с Платоном . Как Платон мечтал противопоставить разложению греческой государственной жизни идеалы «Политики», так и Фихте возлагает великие надежды на свои политические идеи и желает при помощи их возродить немецкое общество.

Есть ещё одна общая черта у Фихте с Платоном - это социалистические элементы его политики. Свои социалистические идеи Фихте развил в «Замкнутом торговом государстве». Собственность возникает в государстве. Равенство граждан государства предполагает возможность иметь одинаковое участие в общих благах. Каждый избирает себе профессию, при помощи которой предполагает приобретать средства к жизни, и обладает правом на труд, соответствующим этой профессии. Граждане образуют три состояния:

• а) производителей, добывающих грубый материал,
• b) ремесленников, обрабатывающих его, и
• с) купцов, которые служат посредниками мены.

Государство должно регулировать взаимоотношения этих состояний. Оно определяет количество людей для каждой профессии, следит за надлежащим выполнением работ и определяет цену каждого произведения, дабы никто не являлся эксплуататором другого. Такое внутреннее равновесие в распределении собственности при существовании внешней торговли легко может быть нарушено; для его устойчивости необходимо, чтобы частные лица прекратили торговые сношения с иностранцами и чтобы такие сношения в случае надобности устанавливались самим правительством.

Может показаться, что этот взгляд на собственность исключает то взаимообеспечение свободы граждан, которое Фихте имел в виду в своей дедукции государства. Сознавая возможность подобного возражения, Фихте ограничивает деятельность граждан строго необходимым; расплатившись с обществом в своих обязательствах, человек принадлежит себе; избыток произведений его труда составляет его неотъемлемую принадлежность; индивидуальная жизнь человека, следовательно, не поглощается нивелирующим деспотизмом государства. Весь строгий и стройный государственный механизм, созданный воображением Фихте, имеет конечной целью предоставить человеку досуг для духовного самосовершенствования.

Досуг, свобода для высших сфер духовной деятельности, то, что так ревностно охранялось евреями как божественное предписание, - вот к чему должен вести правовой порядок, намеченный Фихте. В области уголовного законодательства функция государства, по Фихте, заключается в обеспечении уважения к собственности путём принуждения. Наиболее радикальным к тому средством было бы исключение всякого члена, совершившего правонарушение; но при этом невозможно было бы обеспечить право всех, и общество легко могло бы распасться. Следовательно, приходится заменить исключение возмездием. Но возмездие за правонарушение должно быть налагаемо с согласия всех; в противном случае оно было бы воплощением несправедливости. Кто по беспечности или из эгоизма посягнул на чужие права, тот и сам должен потерять соответственную часть своих прав, дабы было восстановлено равновесие и вместе с ним справедливость. Конечно, не всегда возможно такое возмездие в точном смысле слова; особенно трудно применение этого принципа к случаям преступлений, совершенных не из эгоизма или беспечности, а из любви к злу. В таких случаях всего рациональнее было бы исключение, но при невозможности применять его приходится прибегать к суровым исправительным мерам.

Есть, однако, один случай, в котором, по мнению Фихте, нет места исправлению: это совершение убийства с заранее обдуманным намерением. В таком случае индивидуум считается вне закона. Будет ли он казнён ради обеспечения безопасности государства или нет - это второстепенный вопрос, ибо государство в таком случае действует по отношению к лицу, стоящему вне закона, не на основании права, но на основании простой силы.

Как внутри, так и вне гражданского общества есть социальные союзы в виде семьи и международного общения. Фихте настаивает на том, чтобы основой брака признавалось свободное согласие жены, при его отсутствии государство может требовать разрыва брака. Равным образом может быть расторгнут брак в случае прелюбодеяния жены. Государство не должно брать на себя регламентацию проституции: оно должно её игнорировать.

Взаимоотношения между отдельными государствами определяются международным правом. Нарушение последнего неизбежно ведёт к войне. Таким образом, Фихте допускает войну как средство для восстановления попранного права, но высказывает надежду на возможность возникновения в будущем международного трибунала, который мог бы силой заставить народ, нарушивший международное право, подчиниться его решению. Такой арбитраж был бы надежной гарантией вечного мира.

Философия истории

С политическими идеалами Фихте тесно связан его взгляд на философию истории . Фихте считает возможным установить априорным путём план исторического развития человечества , и этим пролагает начало произвольным конструкциям исторического процесса , сделавшимся столь популярными в эпоху Гегеля .

В этом отношении весьма характерно одно место в переписке Фихте с знаменитым филологом Вольфом . Фихте сообщает Вольфу, что он пришёл чисто априорным путём к тем же выводам по Гомеровскому вопросу, как и Вольф. Знаменитый учёный не без ехидства замечает по этому поводу, что от некоторых народов история сохранила нам лишь имя и что было бы весьма желательно, чтобы какой-нибудь философ восстановил эту не дошедшую до нас судьбу древних народов априорным путём.

Нравственное учение

Право, как видно из сказанного выше, составляет промежуточную ступень между природой и нравственностью. Правовой порядок соприкасается с природой, будучи механизмом духовных сил; но он соприкасается и с моральной свободой, образуя путь к её осуществлению.

Нравственный закон есть закон реализации свободы. Но он не есть пустое моральное предписание; деятельность, заключающаяся в преодолении косности природы, её противодействия духу, составляет самую сущность нашего «я», без которой невозможно даже истинное познание; следов., нет абсолютной непримиримости между природой и свободой. «Я» хочет установить в своём стремлении к свободе гармонию между желанием и достижением.

Низшим, грубейшим импульсом к деятельности «я» является стремление к счастью; но в нём природа порабощает нас, мы являемся жалкой игрушкой страстей, отдаваясь чувству приятного. Освобождение от этого примитивного влечения составляет первый необходимый шаг к свободе. Полное освобождение духа от косного начала природы неосуществимо; нравственная деятельность есть лишь непрестанный progressas in indefinitum в подчинении «не-я» нашему «я». Полное поглощение «не-я» нашим «я» есть невозможность, ибо эти понятия соотносительны: мораль есть асимптотическое приближение к абсолютной свободе. Сознание нравственного долга, голос совести в нас непогрешим: для лица, обладающего разумом и, следовательно, дающего себе отчёт в нравственном долге (разум и сознание долга неотделимы друг от друга), ошибка совести невозможна.

Ф. полагает, что нравственные заблуждения и грехи проистекают вследствие того, что разум и совесть под влиянием аффектов замутняются, но он убежден, что ясное и отчетливое сознание долга не может совмещаться с его неисполнением. Конфликт разума и воли для него, как и для предшествующих рационалистов, представляет психологическую невозможность (Платон , Декарт). «Video meliora proboque - deteriora sequor» не принимается им в соображение. Сознавать свой долг и действовать наперекор ему - «это было бы чем-то воистину дьявольским; но это невозможно».

В сочинении «Ascetik als Anhang zur Moral» Φихте даёт психологические указания, как освободить наш разум и совесть от возмущающего влияния страстей. Главным препятствием к исполнению долга являются привычные ассоциации между известными представлениями и чувствами, импульсами etc. Эти ассоциации в момент нашей решимости действовать согласно долгу влекут нас нередко роковым образом в противоположную сторону и парализуют наши добрые намерения. Чтобы ослабить власть аффектов над духом, надо как можно чаще размышлять над ними: рефлексия ослабляет чувства, они под её влиянием тускнеют, слабеют. Познание, как заметил уже Спиноза, есть путь к преодолению страстей. Грубым влечениям нужно противопоставлять нравственные чувства - презрения к нарушению нравственного закона и уважения к его святости.

Обязанности Фихте подразделяет на условные (общие и частные) и безусловные (общие и частные). К общим условным обязанностям прежде всего относится долг самосохранения, запрещающий самоубийство, пост, разврат, чрезмерный труд, неэкономичную трату духовных сил, и повелевающий гигиенический образ жизни, приспособление духовных и физических сил к роду деятельности, умственное развитие. К частным условным обязанностям относится долг избрать себе в жизни и обществе определённое назначение. К общим безусловным обязанностям относятся запрещения совершать какое-либо насилие над ближними, делать какое-либо посягательство на чужое тело как орудие свободной воли (рабство, пытки); повеление любить других, как себя, и вытекающие отсюда запрещение лгать и обманывать (столь же безусловное, как и у Канта: нет никакой pia fraus) и повеление распространять истину и знание; запрещение всяческих посягательств на чужую собственность и повеление доставлять другому средства к жизни тем трудом, на который он способен, но не милостыней, и т. д. К этому присоединяется обязанность пробуждать в других добрым примером идею долга и нравственное самосознание и притом по отношению не только к отдельным лицам, но и к обществу. К безусловным частным обязанностям относятся обязанности семейные и гражданские - обязанности низших классов (рабочие, фабриканты, купцы) и высших (учёные, артисты, воспитатели) к взаимоуважению, отношения обоих классов к государству.

В сочинении «О назначении учёного» Фихте старается подчеркнуть моральное и социальное значение науки в государстве. Руководителями общественной жизни должны быть учёные и философы - эти «жрецы истины». Долг учёного - самоотверженная, бескорыстная любовь к истине и стремление всячески распространять её, но без всякого ущерба её достоинству. Стоя за самую широкую демократизацию науки и философии, Фихте резко осуждает популярничанье профессоров и поверхностную общедоступную болтовню, выдаваемую за последнее слово философии и положительного знания. Взгляды его на высокую роль учёного в государственной жизни напоминают подобные же идеи у О. Конта.

Социальная педагогика

Знаменитые «Речи к немецкому народу», произнесенные Фихте в Берлине в зимний семестр - г., замечательны как философское освещение вопроса о национальности и национальном воспитании.

В более ранних сочинениях Фихте стоит на космополитической точке зрения; в «Речах» он является горячим патриотом . Нельзя сказать, чтобы эти две точки зрения (общечеловеческая и национальная) у Фихте являлись исключающими одна другую. Социальный характер этики и метафизики не исключал у Фихте индивидуализма : каждое эмпирическое «я» должно реализовать нравственный закон некоторым ему одному свойственным самобытным путём.

Умственное воспитание должно быть проникнуто духом философского единства. Фихте уже задумывается над мыслью о распространении в массах философии - мыслью, которая впоследствии так занимала Конта и Гегеля. Он мечтает о том, чтобы критический идеализм стал всеобщим достоянием, но его пугает трудность задачи. «Теория познания должна охватывать всего человека, она может быть усвоена лишь совокупностью всех душевных способностей; она не может стать общепризнанной философией, пока воспитание будет убивать в большинстве людей одну духовную способность за счёт другой: воображение - на счёт рассудка, рассудок - на счёт воображения, или и то, и другое - на счёт памяти».

Сочинения Фихте

• «Versuch d. Kritik aller Offenbarung» (1792);
• «Zurückforderung der Denkfreiheit von den Fürsten Europas, die sie bisher unterdrückten»; «Beiträge zur Berichtigung der Urtheile des Puhlicums über die französische Revolution»; «Beweis der Unrechtmäßigkeit des Büchernachdrucks» (1793);
• «Ueber den Begriff der Wissenschaftslehre oder der sogenannten Philosophie» и «Grundlage der gesammten Wissenschaftslehre» (1794);
• «Grundlage des Naturrechts nach Principien der Wissenschaftslehre» (1796);
• «System der Sittenlehre nach Principien der Wissenschaltelehre» (1798; статья, давшая повод к обвинению Ф. в атеизме);
• «Воззвание к публике» по поводу обвинения в атеизме (1799);
• «Die Bestimmung des Menschen»; «Der geschlossene Handelstaat» (1800);
• Sonnerklare Bericht an das grössere Publikum über das eigentliche Wesen der neuesten Philosophie. Ein Versuch, die Leser zum Verstehen zu zwingen (1801)
  Ясное, как солнце, сообщение широкой публике о подлинной сущности новейшей философии. Попытка принудить читателей к пониманию. Государственное социально-экономическое издательство, М., 1937. - 105 с.
• «Darstellung der Wissenschaftslehre» (1801);
• «Grundzüge des gegenwärt. Zeitalters»; «Anweisung zum seligen Leben»; «Ueber das Wesen des Gelehrten etc.» (1806);
• «Reden an die deutsche Nation» (1808);
• «Die Tatsachen des Bewusstseins» (1810).

На русском языке

И.Г. Фихте . Сочинения в 2-х томах. - СПб.: Мифрил, 1993. - 1485 с. -

Иоганн Готлиб Фихте - немецкий философ, представитель немецкой классической философии, создатель направления субъективный идеализм. Теоретические труды Фихте нередко воспринимают как своеобразный «мост», переброшенный между учениями Канта и Гегеля . Его философия оказала заметное воздействие на мировоззрение йенских романтиков, раннего Шеллинга и частично - Г. Гегеля.

Фихте был уроженцем Саксонии: здесь, в деревушке Рамменау, 19 мая 1762 г. он появился на свет в крестьянской семье. Многое в его дальнейшей биографии предопределил случай. Барон Мильтиц пропустил церковную проповедь и был чрезвычайно удивлен, когда мальчишка Иоганн Готлиб буквально слово в слово пересказал ему выступление священника. Впечатлившись его феноменальной памятью, барон стал покровителем юного Готлиба и помог ему получить образование в Йенском, позднее - в Лейпцигском университете.

Отучившись на богословском факультете, И.Г. Фихте хотел выполнить волю матери и стать пастором, но судьба распорядилась по-другому, лишив его поддержки скончавшегося покровителя. Окончив учебное заведение, с 1778 г. Фихте отчаянно пытался поправить финансовое положение, работая в состоятельных семьях домашним учителем.

Еще одним знаменательным событием в его жизни стало знакомство с произведениями Иммануила Канта. Начав изучать их в 1790 г., он сразу почувствовал близость идей этого философа, искал встречи с кумиром, выслал ему рукопись работы «Опыт критики всякого откровения». Встреча действительно состоялась - в 1791 г. в Кенигсберге. Ее следствием стала опубликование сочинения Фихте. Поскольку оно вышло анонимно, все сочли, что его автором являлся Кант. Когда же выяснилось, кому действительно принадлежала эта заслуга, Фихте стал известным.

В 1794 г. Фихте - профессор Йенского университета, где он преподавал этику и теорию права. Через пять лет по доносу его обвинили в пропаганде атеизма. Философ пытался отстоять свою позицию, однако его никто не поддержал. Моральную поддержку со стороны и общественности, и правителя он нашел в Берлине, куда переехал в 1799 г. В немецкой столице он читал публичные лекции, пользовавшиеся большой популярностью. В 1805 г. лекции Фихте слушали студенты Эрлагенского университета.

Лекции он читал и в Кенигсберге, куда вынужден был переехать в связи с наступлением французской наполеоновской армии. В этом городе он занимался подготовкой «Речей к немецкому народу», с которыми зимой 1807-1808 гг. выступал в Берлинской академии. Эти речи патриотического содержания призывали народ объединиться, а также реформировать систему образования.

Начиная с 1810 г. Фихте был профессором Берлинского университета, а в 1810 г. стал первым выборным его ректором. Этот пост он занимал вплоть до смерти. В 1814 г. философ вступил в антинаполеоновское народное ополчение, однако почти сразу заразился тифом от супруги, которая ухаживала за ранеными бойцами в лазаретах, и умер 27 января 1814 г. в Берлине.

Иоганн Готлиб Фихте (нем. Johann Gottlieb Fichte ) - философ, представитель немецкой классической философии, общественный деятель.

Родился 19 мая 1762 в селе Рамменау (Саксония) в многодетной крестьянской семье. С помощью богатого родственника после окончания городской школы в Мейсене в 1774 был принят в закрытое дворянское учебное заведение – Пфорту. Учился в Йенском (1780 ) и Лейпцигском (1781–1784 ) университетах. В 1788 получил место домашнего учителя в Цюрихе. Тогда же познакомился со своей будущей женой, племянницей Клопштока, Иоганной Ран.

Летом 1791 посещает И.Канта в Кенигсберге. Знакомство с трудами Канта определило весь ход его философского творчества. Сам Кант одобрительно отозвался об эссе Фихте Опыт критики всяческого откровения (Versuch einer Kritik aller Offenbarung , 1792 ). Эта работа (авторство которой вначале приписывалось Канту) открыла для Фихте возможность получить должность профессора философии Йенского университета (1794 ).

В 1795 начал издавать «Философский журнал общества немецких ученых». Этому периоду принадлежат его сочинения Основы общего наукоучения (1794 ), Основы естественного права согласно принципам наукоучения (1796 ), Первое введение в наукоучение (1797 ), Второе введение в наукоучение для читателей, уже имеющих философскую систему (1797 ) и Система учения о нравственности согласно принципам наукоучения (1798 ). Эти работы оказали влияние на многих современников Фихте, таких как молодой Ф.Шеллинг, Гете, Ф.Г.Якоби, В. фон Гумбольдт, Ф. и А.Шлегели, Шиллер, Новалис.

В 1799 Фихте, обвиненный в атеизме (за публикацию статьи Об основании нашей веры в божественное мироправление , где он утверждал, что Бог – не личностное существо, а нравственный миропорядок), оставил Йенский университет.

С 1800 жил и работал в Берлине (за исключением одного семестра в Эрлангенском университете в 1805 ).

Когда из-за поражения в войне с Наполеоном прусское правительство вынуждено было переехать в Кёнигсберг (1806 ), Фихте последовал за ним и преподавал в Кёнигсбергском университете до 1807 . В 1810 вновь вернулся в Берлин и стал первым выборным ректором Берлинского университета (1810–1812 ).

Цикл его лекций Речи к немецкой нации (Reden an die deutsche Nation , 1808 ), прочитанных вскоре после поражения прусской армии при Йене и призывающих немецкий народ к борьбе против французских оккупантов, сделали его одним из интеллектуальных лидеров немецкого сопротивления наполеоновскому режиму.

Среди наиболее известных трудов: О назначении ученого (Einige Vorlesungen über die Bestimmung des Gelehrten , 1794 ); О назначении человека (Die Bestimmung des Menschen , 1800 ); Ясное, как солнце, сообщение широкой публике о подлинной сущности новейшей философии. Попытка принудить читателей к пониманию (Sonnerklare Bericht an das grössere Publikum über das eigentliche Wesen der neuesten Philosophie. Ein Versuch, die Leser zum Verstehen zu zwingen , 1801 ); Основные черты современной эпохи (Die Grundzüge des gegenwärtigen Zeitalters , 1806 ).

Умер в Берлине 29 января 1814 от тифа, заразившись от жены, которая в госпитале ухаживала за ранеными.

Философия Иоганна Фихте

Решая поставленную И.Кантом проблему преодоления разрыва между познавательной сферой человеческой деятельности и моральным миром человека, Г.Фихте создал философское учение об определяющей творческой деятельности самосознания человека. Ключевым принципом философии он считал очевидность и достоверность полученного им результата. Этим результатом был диалектический механизм развертывания саморефлексии. Но, в отличие от Декарта, который также исходил из достоверности самосознания (cogito ergo sum – «мыслю, следовательно, существую»)), Фихте рассматривал акт волевого самополагания, в котором действие является одновременно продуктом своей деятельности. В акте самосознания совпадают субъект (действующее) и объект (страдательное) действия. С его точки зрения это открытие было настолько ясно и очевидно, что впоследствии он часто приводил его как основание своих философских построений.

Он формулирует три основных положения своей философии. Первое гласит: «Я есть Я» . Представьте себе, – говорит Фихте, – свое «Я», осознайте себя как «Я». При этом ясно, что все, что находится вне вас, не относится к вашему «Я». Второе: «Я есть не-Я» . Для того, чтобы понять это, необходимо взглянуть на себя со стороны индивида, мыслящего свое «Я». Т.е., одновременно оценивать и контролировать деятельность своего собственного сознания. Эта двойственность нашего сознания, активная и пассивная его стороны должны ограничивать друг друга, что взаимообусловливает возникновение абсолютного «Я». В этом возникновении заключается третье положение философии Фихте: «„Абсолютное Я" (Ichheit) есть „Я" и „не-Я"» . При этом «Я» всегда сознательно, а, следовательно, активно задает план человеческой деятельности, полагая тем самым всю реальность этой деятельности. Однако, «не-Я» также может обладать для «Я» реальностью, но лишь в тех моментах, когда «Я» находится в состоянии аффекта (страдательности, пассивности, по Фихте).

Вскрыв сложную, изменчивую структуру человеческого сознания, попытался вывести из развертывания этой структуры все ценности морального мира человека и категории его познавательной деятельности (наукоучение). Причем, если у раннего Фихте «абсолютное Я» можно было трактовать как определенную структуру сознания человека, то в его поздних трудах оно приобретает атрибуты божественной природы. Поэтому его философию в ранних сочинениях можно считать спекулятивным трансцендентализмом, а в поздних – абсолютным идеализмом.

Общественно-политические взгляды Фихте тесным образом были связаны с понятием свободы. Сущность самосознания для него заключалась в его свободе. Сама же свобода понималась как деятельность самосознания, противостоящего пассивной природе. Развитие сознания к абсолютному «Я» возможно лишь в преодолении внешних и внутренних препятствий, возникающих часто как продукт собственной пассивной стороны индивидуального «Я». Тем самым, вся предметная сфера человека может выступать как продукт, отчужденный от сознания собственной деятельности индивидуального «Я». Лишь совпадение индивидуального и абсолютного «Я» может в идеале преодолеть проблему отчуждения. При этом возникает проблема введения в философскую систему темы «другого Я». В работе Основы естественного права Фихте пишет, что: «Человек только среди людей становится человеком;… Из этого следует, что если вообще должны быть люди, то должны быть многие». Признание другого происходит либо через сферу права, либо через моральный закон, призывающий видеть в каждом человеке цель его собственного существования. Т.о. множественность свободных индивидов является условием свободного существования самого «Я». Из этого в поздних работах Фихте вытекает идея государственного социализма, основанного в рамках национального государства. При этом нужно помнить, что «нация» в начале 19 в. в германских государствах была скорее идеей, объединяющей их граждан в борьбе с иноземными захватчиками. Идеальному же государству по Фихте отводилось решение задач по воспитанию будущих поколений, способных в исторической перспективе достичь совершенства. История, будучи осуществлением свободы, есть прогрессирующее упразднение мира природы во имя морали. Эмпирическое природное состояние, в котором правят сила и несправедливость, уступает место разумному моральному состоянию, в котором господствует свободная воля и равенство. Людей объединяет именно моральное сознание. Вся история есть ни что иное как попытка человечества установить господство над природной необходимостью.

Фихте - известный немецкий философ, сегодня считающийся классиком. Его базовая идея заключалась в том, что человек формирует себя в процессе деятельности. Философ повлиял на творчество многих других мыслителей, развивавших его идеи.

Биография

Фихте Иоганн Готлиб - философ, выдающийся представитель направления немецкой классической философии, также занимавшийся общественной деятельностью. Мыслитель родился 19.05. 1762 года в поселке Рамменау в многодетном семействе, занимавшемся крестьянским трудом. При содействии зажиточного родственника после выпуска из городской школы мальчик был принят на обучение в элитное учебное заведение, предназначенное для дворян - Пфорту. Затем Иоганн Фихте учился в Йенском и Лейципгском университетах. Начиная с 1788 года, философ работает в качестве домашнего преподавателя в Цюрихе. В это же время мыслитель знакомится со своей будущей супругой, Иоганной Ран.

Знакомство с идеями Канта

Летом 1791 года философ посещает лекции Иммануила Канта, проходившие тогда в Кенигсберге. Знакомство с концепциями великого мыслителя предопределило весь дальнейший ход философского творчества И. Г. Фихте. Кант положительно отозвался о его работе под названием «Опыт критики всяческого откровения». Данное эссе, авторство которого вначале ошибочно приписывалось Канту, раскрыло перед ученым возможность получения профессорского статуса в Йенском университете. Работать там он начал с 1794 года.

Биография Иоганна Фихте продолжается тем, что в 1795 году мыслитель начинает издавать собственный журнал, называвшийся «Философский журнал общества немецких ученых». Именно в тот период были написаны его главные труды:

«Основы общего наукоучения» (1794);

«Основы естественного права согласно принципам наукоучения» (1796);

«Первое введение в наукоучение» (1797);

«Второе введение в наукоучение для читателей, уже имеющих философскую систему» (1797);

«Система учения о нравственности согласно принципам наукоучения» (1798).

Данные работы оказали влияние на философов-современников Фихте - Шеллинга, Гете, Шиллера, Новалиса.

Уход из Йенского университета, последние годы

В 1799 году философа обвинили в атеизме, чему послужила публикация одной из его статей. В ней Фихте говорил о том, что Бог не является личностью, а представляет собой нравственный миропорядок. Философу пришлось покинуть стены Йенского университета.

Начиная с 1800 года, Фихте проживает и трудится в Берлине. В 1806 году после поражения в войне с Наполеоном прусское правительство было вынуждено перебраться в Кенигсберг. Фихте последовал за своими соотечественниками и занялся преподаванием в местном университете до 1807 года. Через некоторое время он снова перебирается в Берлин, и в 1810 году становится ректором Берлинского университета.

Его лекции, которые читались после поражения прусских войск при Йене, призывали немецких горожан к сопротивлению французским оккупантам. Эти речи сделали Фихте одним из главных интеллектуалов тогдашнего сопротивления режиму Наполеона.

Последние дни философа прошли в Берлине. Он умер 29. 01. 1814 года по причине заражения тифом от собственной жены, ухаживавшей тогда в госпитале за ранеными.

Отношение Фихте к Канту

Ученый считал, что Кант в своих работах показывает истину, не демонстрируя ее оснований. Поэтому сам Фихте должен создать философию наподобие геометрии, основанием которой будет сознание «Я». Такую систему знаний он называл «наукоучением». Философ указывает, что это обычное сознание человека, выступающее как оторванное от самого индивида и возведенное в Абсолют. Весь окружающий мир является порождением «Я». Оно является действенным, активным. Развитие самосознания происходит посредством борьбы сознания и окружающего мира.

Фихте полагал, что Кант не доработал до конца несколько сторон своего учения. Во-первых, заявив о том, что истинный смысл каждой «вещи в себе» непознаваем, Кант не смог устранить данный личности внешний мир и без каких-либо строгих доказательств настаивал на том, что он реален. Фихте же считал, что сама концепция о «вещи в себе» должна быть признана результатом умственной работы самого «Я».

Во-вторых, строение априорных форм сознания у Канта ученый считал достаточно сложной. Но при этом Фихте полагал, что данная часть метафизики не была развита у коллеги в достаточной мере, ведь он в своих трудах не вывел единого принципа познания, из которого бы следовали и различные категории, и интуиции.

Другие известные работы Фихте

Среди известных трудов ученого следует выделить работы:

«О назначении ученого» (1794);

«О назначении человека» (1800);

«Ясное, как солнце, сообщение широкой публике о подлинной сущности новейшей философии. Попытка принудить читателей к пониманию» (1801);

«Основные черты современной эпохи» (1806).

Основные идеи Иоганна Фихте были изложены в серии работ, вышедшей под общим названием «Наукоучение». Центром всего сущего, подобно Декарту, философ признает факт самосознания. По мнению Фихте, уже в этом ощущении заключаются все те категории, что выводил в своих трудах Кант. К примеру, «Я есмь» эквивалентно выражению «Я есмь Я». Из данной концепции вытекает и другая философская категория - тождество.

Идея свободы

В философских работах Иоганна Фихте выделяют два главных периода: этап концепции деятельности и этап концепции Абсолюта. Под деятельностью сознания философ в первую очередь понимал нравственное поведение человека. Обрести свободу и достичь активности, способной преодолеть любые препятствия - это нравственный долг каждого человека.

Философ приходит к важнейшему выводу, что к осознанию свободы человек может прийти только в определенных исторических условиях, на определенной ступени развития социума. Но вместе с тем, Иоганн Фихте полагал, что свобода сама по себе неотъемлема от знания. Она может быть обретена только лишь при высоком уровне развития духовной культуры личности. Таким образом, культура в совокупности с нравственностью делает возможной всю работу личности.

Практическая деятельность в работах мыслителя

Одной из ценнейших идей философии Фихте - это рассмотрение деятельности через призму снятия промежуточных целей при помощи всевозможных средств. В процессе жизнедеятельности человека практические противоречия неизбежны, и возникают почти постоянно. Именно поэтому процесс деятельности представляет собой бесконечное преодоление этих конфликтов, несовместимостей. Саму деятельность философ понимает, как работу практического разума, но при этом вопрос активности заставляет задумываться философов над своей природой.

Одно из важнейших достижений философии Фихте - разработка диалектического метода мышления. Он говорит о том, что все сущее противоречиво, но при этом противоположности находятся в своем единстве. Противоречие, полагает философ, является одним из важнейших источников развития. Фихте рассматривает категории не просто в качестве совокупности априорных форм сознания, а как системы понятий. Эти системы впитывают в себя те знания, которые появляются у человека по ходу деятельности его «Я».

Вопрос свободы

Свобода личности, по мнению Фихте, выражается в работе произвольного внимания. Человек, пишет философ, обладает абсолютной свободой направлять фокус своего внимания на нужный объект или же отвлекать его от другого объекта. Однако, несмотря на желание сделать личность независимой от внешнего мира, Фихте все же признает, что сама первичная активность сознания, посредством которой оно отделяется от внешнего мира (разделяется «Я» и «Не-Я»), не зависит от свободной воли отдельно взятого человека.

Высшая цель активности «Я», согласно Фихте, заключается в одухотворении противоборствующего ему «Не-Я», и поднятии его на более высокую ступень сознания. При этом реализация свободы становится возможной при условии того, что «Я» будет окружено не бездушными предметами, а другими подобными ему свободными существами. Только они могут проявлять произвольную, а не предсказуемую, реакцию на поступки «Я». Общество - это масса таких существ, постоянно взаимодействующих друг с другом и побуждающих коллективно преодолевать такое внешнее воздействие «Не-Я».

Субъективизм философа

Кратко субъективизм Иоганна Фихте можно определить его знаменитой фразой:

Весь мир - это Я.

Конечно, не стоит расценивать буквально данное выражение философа. Например, главной мыслью другого философа - Дэвида Юма - была идея о том, что весь окружающий мир является совокупностью ощущений, испытываемых человеком. Это положение не интерпретируется буквально, а понимается в том смысле, что вся окружающая действительность дается людям через их ощущения, а какой она является на самом деле, не знает никто.

Проблема онтологии

Интересовал философа и вопрос о том, что такое онтология. Определение данного понятия звучит так: онтология - это система знаний метафизического характера, раскрывающая особенности категории философского понимания бытия. Фихте вводит новое понятие в науку - онтологию субъекта. Это бытие является диалектическим процессом культурно-исторической активности всей человеческой цивилизации. В процессе раскрывания своей сущности, «абсолютное Я» содействует ограничению некоего эмпирического индивида, и посредством него познает самого себя.

Активность «Я» раскрывается в разумной интуиции. Именно она представляет собой ту путеводную нить, которая помогает перейти из статуса эмпирического субъекта посредством практической деятельности к абсолютному субъекту. Таким образом, вопрос о том, что такое онтология, Фихте рассматривается в контексте историко-культурной деятельности индивида и тех преобразований, которые происходят с ним в процессе этой активности.

ФИХТЕ (Fichte) Иоганн Готлиб (19 мая 1762, Рамменау – 29 января 1814, Берлин) – немецкий философ и общественный деятель, представитель немецкого классического идеализма. Родился в крестьянской семье. Учился на теологическом факультете Йенского, а затем Лейпцигского университетов. В 1790 открыл для себя сочинения Канта, и они захватили его. Написанный под влиянием Канта «Опыт критики всяческого откровения» (Versuch einer Kritik aller Offenbarung, изданный анонимно в 1792) был принят за работу Канта и получил высокую оценку. Под влиянием событий французской революции написал работу, посвященную защите свободы мысли. В 1794–99 – профессор Йенского университета; его лекции имеют большой успех; здесь выходят его работы – «Основа общего наукоучения» (1794), «Первое введение в наукоучение» (1797), «Второе введение в наукоучение для читателей, уже имеющих философскую систему» (1797), а также «Основы естественного права согласно принципам наукоучения» (1796) и «Система учения о нравственности согласно принципам наукоучения» (1798) (см. «Наукоучение» ). Влияние Фихте растет, он получает признание со стороны Гёте, В. фон Гумбольдта, Фр.Якоби, сближается с йенским кружком романтиков, дружит с Шеллингом. Однако обвинение его в атеизме, вызвавшее общественный скандал, вынудило его в 1799 покинуть Йену. С 1800 он работает в Берлине, выпускает в свет сочинения «Назначение человека» (Die Bestimmung des Menschen, 1800), «Замкнутое торговое государство» (Der geschlossene Handelsstaat, 1800), «Основные черты современной эпохи» (Grundzüge des gegenwärtigen Zeitalters, 1806), «Наставления к блаженной жизни» (Anweisung zum seligen Leben, 1806). В 1807 в оккупированном Наполеоном Берлине Фихте читает цикл публичных лекций «Речи к немецкой нации» (Reden an die deutsche Nation, 1808), призывая соотечественников к моральному возрождению и сопротивлению оккупантам. В 1810 избран ректором Берлинского университета. Во время войны с Наполеоном умер от тифа, заразившись от жены, ухаживавшей в госпитале за ранеными.

Фихте доводит до конца начатый Кантом поворот от метафизики бытия к метафизике свободы: если «догматизм» исходит из объекта, субстанции, то «критицизм» – из субъекта, самосознания, или Я. «В том и состоит сущность критической философии, что в ней устанавливается некоторое абсолютное Я, как нечто совершенно безусловное и ничем высшим не определимое... Напротив того, догматична та философия, которая приравнивает и противополагает нечто самому Я в себе; что случается как раз в долженствующем занимать более высокое место понятии вещи (ens), которое... произвольно рассматривается как безусловно высшее понятие» (Соч. Работы 1792–1801. М., 1995, с. 304–305). Сущность самосознания, по Фихте, есть свобода, и свою систему от начала до конца он рассматривает как анализ понятия свободы.

Однако в отличие от трансцендентальной философии Канта, критическое острие которой направлено против спекулятивного духа рационализма 17 в., Фихте создает новую форму идеализма – спекулятивный трансцендентализм. Философия, по Фихте, должна быть строго научной и служить фундаментом для всех частных наук. Именно философии надлежит обосновать науку как общезначимое достоверное знание, стать «наукой о науке», т.е. «наукоучением» (Wissenschaftslehre). Спецификой научного знания является его систематическая форма; она достигается тем, что все положения науки выводятся из одного начала, которое, по Фихте, должно обладать истинностью и достоверностью само по себе. Здесь он близок к Декарту , который стремился найти такой самодостоверный исходный пункт, отправляясь от которого можно было бы построить все здание науки. Таким очевидным и непосредственно достоверным основоположением является самосознание – «Я есмь Я». Самосознание уникально в том смысле, что оно само себя порождает: в акте самосознания совпадают порождающее и порождаемое, действие и его продукт, субъект и объект.

В основе философии Фихте лежит убеждение в том, что практически-деятельное отношение к предмету предшествует теоретически-созерцательному отношению к нему, и это отличает его в трактовке самосознания как самодостоверного начала знания от Декарта: сознание не дано, оно порождает себя; очевидность его покоится не на созерцании, а на действии, она не усматривается интеллектом, а утверждается волей. «От природы» индивид есть нечто непостоянное: его чувственные склонности, побуждения, настроения всегда меняются и зависят от чего-то другого. От этих внешних определений он освобождается в акте самосознания. Этим актом индивид рождает свой дух, свою свободу. Самоопределение предстает как требование, задача, к решению которой субъекту суждено вечно стремиться. Налицо противоречие: самосознание, полагаемое в качестве начала системы, является в то же время бесконечно отодвигающейся целью «Я». Фихте принимает это противоречие за отправное начало, и последовательное развертывание его и есть построение системы с помощью диалектического метода. Система Фихте имеет структуру круга: начало уже содержит в себе конец; движение к завершению есть в то же время возвращение к истоку. Кантовский принцип автономии воли, согласно которому практический разум сам дает себе закон, превращается у Фихте в универсальное начало всей системы. Тем самым он преодолевает дуализм кантовского учения, снимая непереходимую для Канта границу между умопостигаемым и чувственным мирами, и ставит своей задачей вывести из принципа практического разума – свободы – также и теоретический разум – природу. Познание составляет у него лишь подчиненный момент единого практически-нравственного действия.

Всякая реальность, согласно Фихте, есть продукт деятельности «Я», и задача наукоучения – показать, как и почему деятельность с необходимостью принимает предметную форму. Не допуская существования независимой от сознания «вещи в себе» , Фихте все содержание знания выводит из Я. Что же это за Я, которое производит из себя весь мир? Кто имеется в виду: отдельный индивид, человек как представитель рода (а тем самым человечества) или сам Бог? Фихте требует отличать индивидуальное «Я» от «Я» абсолютного, но в то же время не признает существование абсолютного «Я» как некой субстанции, независимой от индивидуального «Я». При описании «Я» как исходного начала наукоучения Фихте пользуется предикатами, которые обычно приписываются Богу: абсолютность, бесконечность, неограниченность, причина самого себя, всереальность. В раннем наукоучении абсолютное «Я» имеет идеальный статус и предстает скорее всего как идея Бога в человеческом сознании, идея, тождественная моральному миропорядку, который должен быть осуществлен в ходе бесконечного исторического процесса. Поэтому индивидуальное и абсолютное «Я» у Фихте то совпадают, то распадаются, и эта «пульсация» совпадений и распадений составляет ядро его диалектики как движущего принципа мысли.

Фихте формулирует три основных положения теоретической философии: «Я» первоначально полагает само себя – тезис; «Я» полагает себя как определенное через «Не-Я» – антитезис; тезис и антитезис противоречат друг другу и как два противоположных определения должны были бы друг друга уничтожать. Однако, чтобы сохранилось единство сознания, тезис и антитезис должны друг друга частично уничтожить, т.е. ограничить. В результате возникает синтез: «Я» определяет отчасти себя само, отчасти же определяется «Не-Я». Ограничение означает возникновение делимого «Я» и делимого «Не-Я», ибо только делимое может быть ограничено. Смысл синтеза раскрывается через различение абсолютного и конечного «Я»: «Я» (имеется в виду абсолютное «Я») противополагает делимому «Я» (т.е. эмпирическому субъекту) делимое «Не-Я» (т.е. эмпирическую природу).

С помощью трех основоположений Фихте дает диалектическое выведение логических законов и категорий; тезис – «Я есмь Я» – источник закона тождества и соответственно категории реальности; антитезис – источник закона противоречия и категории отрицания, а синтез порождает закон основания и категорию количества, предпосылкой которой является делимость.

Колебание «Я» между требованием синтезировать противоположности и невозможностью выполнить это требование, эта борьба его с самим собой, осуществляется продуктивной способностью воображения, которая является, т.о., центральной способностью теоретического Я. «Способность синтеза имеет своей задачей объединять противоположности, мыслить их как единое... Но она не в состоянии это сделать... и т.о. возникает борьба между неспособностью и требованием. В этой борьбе дух задерживается в своем движении, колеблясь между обеими противоположностями... но именно в таком-то состоянии он удерживает их обе одновременно... придает им тем, что он их касается, отскакивает от них и затем снова касается, по отношению к себе некоторое определенное содержание и некоторое определенное протяжение... Это состояние носит название... созерцания... Действенная в нем способность... – продуктивная сила воображения» (там же, с. 384).

Все, что для теоретического сознания выступает как сфера независимых от него вещей, есть продукт бессознательной деятельности воображения, полагаемых ею ограничений, которые предстают сознанию как ощущение, созерцание, представление, рассудок, разум и т.д. вплоть до времени, пространства и всей системы категорий теоретического «Я». Полагание этих ограничений, как и теоретического «Я» вообще, необходимо для того, чтобы существовало практическое «Я», ставящее цели и реализующее их. Деятельность «Я» у Фихте абсолютна; она сама обеспечивает себя задачами, делая это, впрочем, бессознательно. То «Я», которое ставит «препятствия», и то, которое их преодолевает, ничего не знают друг о друге. Мир, порождаемый бессознательной деятельностью абсолютного «Я», не есть нечто самостоятельное: природа только объект, средство для реализации целей, которые ставит практическое «Я», препятствие, которое должно постоянно преодолеваться; у нее нет независимого существования и самостоятельной ценности. Такова не только внешняя природа, но и природа в самом человеке, т.е. его чувственные влечения и склонности, которые, как и все природное, имеют силу косности, инерции и должны быть преодолены нравственной деятельностью, поскольку составляют корень изначального зла в человеке. Свобода мыслится Фихте как деятельное начало, противоположное пассивной косности природы. Преодолевая одно за другим внешние и внутренние препятствия, практический субъект, сам того вначале не сознавая, все более приближается к тождеству с собой. Идеал всего движения и развития человечества у Фихте – совпадение индивидуального и абсолютного «Я», а тем самым осознание того, что вся предметная сфера человека есть лишь продукт собственной деятельности «Я», отчужденный от него и выступающий в качестве внешней ему действительности. Однако полное достижение этого идеала невозможно, ибо привело бы к прекращению деятельности, которая, по Фихте, абсолютна; вся человеческая история – лишь бесконечное приближение к идеалу. У раннего Фихте Абсолют – не актуальное, а потенциальное бытие, осуществляемое через конечное «Я»; Абсолют выступает, т.о., в виде множества конечных самосознаний, своей деятельностью впервые реализующих Абсолютное как идеал, как нравственный миропорядок.

В учении, которое исходит из «Я», возникает вопрос: как обосновать существование других «Я», многих самосознаний? Приписать другим «Я» лишь феноменальную реальность – значит с теоретической точки зрения впасть в солипсизм, а с практической – оставить нерешенной как раз проблему свободы, ключевую для Фихте. Дедукцию другого (других «Я») Фихте осуществляет не в теоретической, а в практической философии. В работе «Основы естественного права», обсуждая проблемы возможности человеческой свободы, Фихте доказывает, что сознание свободы «Я» обусловлено признанием свободными других «Я». «Человек (как и все конечные существа вообще) только среди людей становится человеком;... из этого следует, что если вообще должны быть люди, то должны быть многие» (Werke, Auswahl in sechs Bänden, hrsg. von F.Medicus. Lpz., 1908–11, Bd. 2, S. 43). Мы не познаем, а признаем существование других подобных нам существ. Фихте указывает два способа признания других «Я». В философии права это – обращенный ко мне внешний призыв другого свободного человека как причина моего самоопределения к свободе; в философии нравственности признание других личностей происходит через нравственный закон, запрещающий рассматривать их лишь как средство и требующий видеть в каждом цель саму по себе. Т.о., наличие множества свободных индивидов служит условием возможности самого «Я» как разумного свободного существа. При этом правовая категория признания выступает как конститутивный момент человеческого сознания, родового по своей природе.

После 1800 Фихте вносит существенные изменения в свою систему: он рассматривает теперь наукоучение не как теорию Абсолюта, а как теорию абсолютного знания. Что же касается самого Абсолюта, то он, по Фихте, не может иметь никакого определения, ибо стоит выше всякого знания. Поэтому его нельзя назвать ни бытием, ни знанием, ни безразличием бытия и знания, как в полемике с Фихте определял Абсолют Шеллинг в начале 1800-х гг. Тем самым Фихте сближается с неоплатонизмом и мистикой Экхарта , где высшее начало – это Единое , не причастное многому. Единое, не допускающее причастности себе, находится вне всякого отношения, а потому непостижимо. А то единое, которому причастно многое, Фихте называет абсолютным знанием и видит в нем обнаружение Абсолюта, способ откровения, явленности его для «Я», называя его также образом, или схемой. «Сам по себе существует только единый Бог, и Бог не есть мертвое понятие... но... чистейшая жизнь. Он не может в самом себе изменяться или определяться и делать себя иным бытием... Если знание все же должно быть и не должно быть самим Богом, то, так как ничего нет, кроме Бога, оно может быть только Богом, но Богом вне Бога; бытием Бога вне его Бытия; Его обнаружением, в котором Он вполне таков, как Он есть, оставаясь в самом себе вполне таковым, как Он есть. А таковое обнаружение есть образ или схема» («Факты сознания». СПб., 1914, с. 135). В результате Фихте переосмысляет характер связи Абсолютного с конечным индивидом. Раньше абсолютное «Я» выступало как недостижимая цель деятельности индивидуального субъекта, как потенциальная бесконечность самой этой деятельности, которая была по существу единственным реальным бытием. Теперь Абсолют был понят как актуальное бытие, как Бог, поэтому принцип деятельности был лишен своего универсального значения; высший религиозный смысл для Фихте приобрело мистическое созерцание как путь к достижению «unio mystica» – слияния с Богом.

Понятие «самости» у позднего Фихте из положительного превратилось в отрицательное: «аффект самостоятельности» стал для философа выражением коренного зла в человеке – самоутверждения эгоистического индивидуума. Свободу он теперь понимает как освобождение не только от чувственных склонностей, но вообще от всего индивидуального, т.е. как отказ от «самости».

Социально-политические взгляды Фихте также претерпели существенную эволюцию: от увлечения идеалами Великой французской революции в ранний период до разработки идеи национальности как коллективной личности, имеющей свое особое призвание, в период борьбы с Наполеоном («Речи к немецкой нации»). Идея назначения отдельных наций завершается в философии истории Фихте. История человечества, по Фихте, есть процесс развития от состояния первоначальной невинности (бессознательного господства разума) через всеобщее падение и глубокую испорченность, характерные для современной ему эпохи, к сознательному царству разума. Философия Фихте оказала большое влияние на развитие немецкого классического идеализма – раннего Шеллинга и Гегеля, на формирование философско-эстетических идей йенских романтиков, а также на неокантианцев («неофихтеанцев») В.Виндельбанда, Г.Риккерта, отчасти –Г.Когена и П.Наторпа. Под воздействием идей Фихте формировались также учения Р.Эйкена, Г.Мюнстерберга, Ф.Медикуса, Р.Лаута и др. В дальнейшем Шеллинг и Гегель, преодолевая субъективный идеализм Фихте, подвергли его философию разносторонней критике.

Сочинения:

1. Sämtliche Werke, Bd. 1–8. В., 1845–46;

2. Werke, Bd. 1–6. Lpz., 1908–12;

3. Briefwechsel, Bd. 1–2. Lpz., 1925;

4. в рус. пер.: Основные черты современной эпохи. СПб., 1906;

5. Факты сознания. СПб., 1914;

6. Избр. соч., т. 1. М., 1916;

7. Замкнутое торговое государство. М., 1923;

8. О назначении ученого. М., 1935;

9. Ясное, как солнце, сообщение широкой публике о подлинной сущности новейшей философии. М., 1937;

10. Сочинения. Работы 1792–1801. М., 1995.

Литература:

1. Фишер К. История новой философии, т. 6. СПб., 1909;

2. Вопросы философии и психологии, 1914, кн. 122(2);

3. Вышеславцев Б.П. Этика Фихте. М., 1914;

4. Ойзерман Т.И. Философия Фихте. М., 1962;

5. Гайденко П.П. Философия Фихте и современность. М., 1979;

6. Она же. Парадоксы свободы в учении Фихте. М., 1990;

7. Lask E. Fichtes Idealismus und die Geschichte. Tüb., 1914;

8. Leon X. Fichte et son temps, т. 1–2. Ρ, 1922–1927;

9. Medicus F. Fichtes Leben, 2 Aufl. Lpz., 1922;

10. Heimsoeth H. Fichte. Münch., 1923;

11. Schulte G. Die Wissenschaftslehre des späten Fichte. Fr./M., 1971;

12. Verweyen H. Recht und Sittlichkeit in J.G.Fichtes Gesellschaftslehre. Freiburg – Münch., 1975;

13. Tietjen H. Fichte und Husserl. Fr./M., 1980;

14. Der transzendentale Gedanke. Die gegenwärtige Darstellung der Philosophie Fichtes, hrsg. v. Κ.Hammacher. Hamb., 1981;

15. Fichte-Studien. Beiträge zur Geschichte und Systematik der Transzendentalphilosophie, Bd. 1–3, hrsg. von K.Hammacher, R.Schottky, W.H.Schrader. Amst. – Atlanta, 1990–91.